Работы III литконкурса

Анисья Тимофеевна Кузнецова как и многие несчастные матери времени Великой войны проводила двоих сыновей Фёдора и Василия на фронт. Отдала на защиту Родины, а сама с дочерью Татьяной трудилась в тылу на благо фронта. Вся жизнь её обратилась в ожидание…

 

---

Воспитанная православными родителями Анисия Тимофеевна и в наступившее советское время не отказалась от Бога и многие видели у неё иконки, на что сразу кривили свои лица и души. На требования убрать «пережиток буржуазного прошлого» и прекратить «мракобесие» сильно молчала, а дерзких и вспыльчивых обидчиков усмиряла взглядом. Анисия не любила многословие, по два раза просьбы никогда не повторяла, и если взрослый или ребёнок не выполнял поручение, бралась за дело сама, да так, что уж не отнимешь. Может поэтому у неё, как  у человека дела, был такой внушительный взгляд. Юность её – революция, зрелость – война. Как выстоять и не сойти с ума? Без Бога это для неё было невозможно…

Своего первенца, Фёдора, она проводила на службу в ряды Красной Армии. Служили тогда до 3 лет, однако, красноармейцев не торопились распускать. Про войну начали ходить слухи, но никто в это не верил или думали, что это случится не сейчас…Фёдор Иванович Кузнецов в мае 1941 прислал домой фотографию в полном обмундировании, как положено — в будёновке. Он только коротко поприветствовал домашних, надеясь на скорое возвращение и окончание срока службы. Однако, следующую весточку от сына Анисия получила спустя 15 лет!

Фёдор служил в городе Гродно. Пограничный  белорусский городок был одним из первых атакованных пунктов на карте захватчиков. Однако, сведений о гибели сына, Анисья Тимофеевна так и не получила. Вот здесь, когда разум не в состоянии выстоять, подключилась вера!  Каждый день и ночь она продолжала без устали молиться о здравии Феодора. Неотступно и неукоснительно просила мать помиловать сына и пусть не с ней, не рядом, а пусть даже где-то далеко, сохранить его живым и здоровым. От младшего сына артиллериста исправно приходили письма домой и о нём тоже ежечасно молилась мать.

Миновали суровые годы войны, пришла долгожданная Победа и счастье – младший сын Василий вернулся домой. Но, вот о первенце её, Фёдоре, так и не было известий. В военкомате только подтвердили, что Фёдор Иванович Кузнецов значится среди пропавших без вести. Эта, не очень обнадёживающая для тысяч материй весть, православной Анисии давала сил дышать и молиться. Молиться о сыне как о живом. Десять лет после Победы мать просила известия о сыне. Фёдор приснился матери на светлой седмице 1955 года. Он взял её за руку, посмотрел в глаза ласково и доверчиво, он был всё так же молод, красив, больше всех её детей похожий на своего отца. Анисья, хоть и не осознавала, что это сон, но даже там — замерла и боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть дорогое сердцу видение. Молчали, казалось вечность, затем Фёдор рассказал и показал матери то, что она так стремилась узнать на протяжении долгих-долгих лет безвестия.

— Последний день моей жизни, мама, был очень тихим. Такая тишина вокруг, и в этой тишине не было ничего зловещего или пугающего. Люди всё так же прохаживались по улице, дети запускали воздушных змеев, молодые люди спешли в кино. И в душе тоже тишина, мне не хотелось ни с кем разговаривать, на что-либо отвлекаться. Почему-то вспомнился мой мальчишеский сон, когда я загадал под Рождество: пусть приснится то, что со мной будет в будущем. Проснулся утром и не пойму – не могу пошевелиться, пытался несколько раз и оставался недвижим. А потом отпустило, всё задвигалось — мне стало смешно, про свою загадку я тогда и не вспомнил. А вот в той вечерней тишине июня, вспомнилось. Странно…

В три часа ночи нас разбудил страшный шум – визжало и рвалось, сыпались стёкла, стены, светло было как днём — нас бомбили. Бомбили вокзал, пылали близлежащие здания. Солдаты, все как были в исподнем, так и выпрыгивали из окон. От рвущихся бомб хотелось сбежать как из страшного сна. Паника, ужас, беспомощность… И я бежал, и я прыгал и даже удачно приземлился на землю, распрямился и хотел дальше с ребятами…куда там мы хотели бежать? И тут вдруг меня накрыла темнота, я не могу пошевелиться, больше не могу пошевелиться, как в том загаданном сне, только он не заканчивался пробуждением. Мама, меня убили в первый день войны. Ты молишься обо мне как о живом, но меня уже нет среди них. Спасибо, мама, мамочка…

Растаявший сон навсегда унёс из её объятий сына. Сына, о котором она столько молилась и просила у Бога весточки. Свершилось! Теперь она знала — нужна панихида, особые молитвы и вечная память — вечная память — вечная память!

 

Марина Короткова