Все новости

Употребление наркотиков в древнем мире и в различных религиозных традициях.
Среди множества потрясений и социальных бедствий, которыми столь богат был догоревший двадцатый век, все более заметно одно, которое явно останется в наследство и двадцать первому. С внезапностью джинна, выпущенного из бутылки, оно приобрело характер эпидемии, встав в один ряд с такими бичами человечества, как организованная преступность, революции, войны, экономические кризисы, СПИД, рак. Это бедствие — наркомания. По результатам опроса, проведенного компанией «Мего-Филдворк», среди многих десятков тысяч жителей Западной Европы 69% опрошенных наибольшую угрозу для жизни общества видят в увеличении уровня наркомании. Это свидетельство того, сколь многих посетила эта страшная гостья, принеся в их жизнь и жизнь их семей страдание. За последние 10 лет смертность среди наркоманов увеличилась в Германии в 5 раз, в Италии — в 4, во Франции — в 3 раза, в Люксембурге (500 тысяч населения) — в 24 (!) раза, в России — в 12 раз. О массовости увлечения наркотиками говорят, например, такие факты: в США на 1993 г. 69,9 млн. человек употребляли марихуану или гашиш, 23,5 млн. — кокаин, 18 млн. — галлюциногены, 2,3 млн. — героин. И что, может быть, страшнее всего — наркомания, как гаммельский крысолов, уводит в первую очередь молодежь.

В попытке противостоять этому явлению общество выработало правовые, юридические нормы, в медицинской науке развилась новая (сравнительно) отрасль — наркология, создаются различные антинаркотические общества и объединения. Написано множество литературы, освещающей юридические, социологические и медицинские аспекты данной проблемы. Нам бы хотелось сделать попытку взглянуть на наркоманию как явление духовного порядка, в контексте религиозной культуры, разумеется, с позиций Православия. В литературе по этому вопросу такой подход, по крайней мере в России, встречается крайне редко.

Здесь необходимо разъяснить православное учение о человеке в его связи с рассматриваемым вопросом.

Согласно православной антропологии, человек был создан первоначально хотя и имеющим и тело и душу, но тело его обладало совсем иными свойствами, чем теперь. Оно было более тонким и духовным, не препятствовало его непосредственному общению с существами духовного мира и даже с Самим Богом. Адам, как говорится в Книге Бытия, слышал «голос Господа Бога, ходящего в раю».

После грехопадения свойства тела изменились; оно стало для души человека, окруженного теперь не святыми, а падшими духами, как бы естественной оболочкой, защищающей его от непосредственного общения с ними. В этом проявилась милость Божия к падшему человеку, дабы он не уподобился в краткое время бесам, не имея возможности избежать их непрестанного воздействия через зрение и слух.

Однако эта изоляция не абсолютна. Рассматривая психическую жизнь человека, святые отцы находят, что в ней возникают помыслы и ощущения трех родов.

К первому принадлежат прикосновения благодати Божией и помыслы, предлагаемые нашим Ангелом-Хранителем.

Ко второму роду относится не требующая особого воздействия со стороны представителей невидимого мира естественная психическая деятельность человека, не нуждающаяся для своей оценки в каких-то нравственных критериях. Это, например, сопровождающие какой-либо повседневный труд необходимые мысленные операции или то, что уже давно усвоилось душе, стало как бы частью ее природы.

Третий род составляют демонические воздействия на ум, сердце и тело посредством внушения мечтаний, мыслей, желаний и даже через прикосновение к самым различным органам и частям тела, до самых тонких и тайных. Демоны, как учит святитель Игнатий (Брянчанинов), имеют способность воздействовать на душу через кровь, вызывая в ней таким образом те или иные переживания. Естественно, это делается ими настолько, насколько попускается Богом, что хорошо видно из Книги Иова. Но интенсивность этих воздействий зависит и от воли самого человека. В его власти избрать более предпочтительным для себя первый или последний род духовного общения. Здесь начало двух видов духовности — понятия, которое часто, но не конкретно употребляется ныне. Духовность бывает или благодатной или демонической, и лишь этими двумя определениями можно, и даже необходимо, пользоваться при ее оценке.

Очевидно, что в случае наркомании речь идет не о благодатном, а о демоническом характере духовности. При употреблении психоактивных веществ человек не просто обращается к своему «бессознательному», он предоставляет свободу действия в своем сознании вполне конкретным силам. При этом происходит смешение его собственной психической деятельности с воздействием демонических сил. «Как дитя малое, и стало быть незлобивое, видя, как иной выделывает какие-нибудь фантазии, и находя то приятным, по незлобию своему, последует за этим дивотворцем, так и душа наша, будучи проста и блага — ибо такою создана от благаго Владыки своего, — находя приятными представившиеся в воображении прилоги (мысленные внушения. — сост.) диавола и обольщаясь ими, подбегает, будто к доброму, к тому, что худо, и смешивает свои помыслы с тем, что принес в воображение демонический прилог». Эти слова преподобного Исихия Иерусалимского, святого отца V в., описывающие образ действия демонов, объясняют и суть того, что происходит с душою человека при приеме наркотических средств, облегчающих и усиливающих взаимодействие духа человеческого и духа бесовского. Таким образом, практика употребления психоактивных веществ по сути своей является оккультной, бесообщением. Мы принимаем это как факт, оставляя в стороне вопрос о самом механизме происходящих изменений в психосоматике на уровне биохимическом, физиологическом и т. д.

Преуспеяние древних людей в бесообщении, в том числе при помощи «силы корней и трав», было столь значительно, что вызвало, как мы знаем из библейской истории, подтверждаемой и данными современной креационистской науки, Всемирный потоп. Святые отцы, никто из которых, конечно, не принимает околонаучный миф об эволюции человека от обезьяны, говорят о предпотопной цивилизации как об очень высокой по уровню развития, но магической по своему характеру отблесками и осколками ее, по которым можно судить о ней, явились в послепотопные времена цивилизация древних кельтов, индейские цивилизации Южной и Центральной Америки, уничтоженные Промыслом Божиим за дьяволопоклонство. До сих пор для ученых являются загадкой их циклопические постройки и наскальные изображения (пустыня Наска, остров Пасхи, Стоун-Хэндж и др.). Можно предположить, что все это плоды достижений не технократических, а магических. Страшное вразумление Всемирного потопа было в непродолжительное время забыто, потомство праведного Ноя в большинстве своих представителей снова уклонилось к общению с падшими духами. Здесь опять пригодилась «сила корней и трав». Уже шумерская клинопись на глиняных табличках из Ниппура (III тыс. до Р.Х.) доносит до нас свидетельства об использовании опиума и других растительных субстанций. Китайские легенды древности знают свойства гашиша. В «Одиссее» Гомера (VIII — VII вв. до Р.Х.) упоминается чудодейственный напиток «непентес», приготовляемый дочерью Зевса Еленой. Этот заставляющий забыть боль и горе сок — предположительно опиум. Крито-Микенская культура (III — II тыс. до Р.Х.) знает богиню мака, статуи которой украшались надрезанными маковыми головками.

Употребление наркотических средств в языческих традициях являлось, как правило, сакральным (священным). Оно играло существенную роль в практиках шаманизма, прорицательства, обрядов инициации.

Шаманы или жрецы, являвшиеся духовными лидерами язычества, использовали различные психотропные и галлюциногенные средства для облегчения вхождения в контакт с духами. Формы и средства различны в разных традициях, искомые состояния сходны. Неправильно было бы считать шамана или прорицателя каким-то шарлатаном и проходимцем, дурачащим обращающихся к нему, а то, что он говорит, — всего лишь наркотическим бредом. Встречалось, может быть, и такое, но, как правило, это было не так. К шаману обращаются с конкретной просьбой, зачастую жизненно важной для просящего, и ждут от него конкретной помощи. К примеру, найти лежащий на дне моря гарпун с железным наконечником, исцелить больного, открыть местонахождение пропавшего человека или скота. Шаман — «посвященный», медиум, хранитель традиции, знающий способы общения с духами, избран ими самими для этих целей. При встретившейся необходимости обратиться к ним он вводит себя в транс естественным для той традиции, к которой он принадлежит, способом. Прочие, не имеющие достаточного посвящения, могут помогать ему созданием удобного и необходимого фона: ритмическими движениями, танцем, пением, молитвою, истязаниями тела (чтобы вызвать жалость духов), какими-либо иными действиями. Шаман же или жрец является в это время медиатором, посредником между миром духов и ищущими их помощи людьми. И он не может и не должен ошибаться, иначе никто и не будет обращаться к нему, тратить время и силы. Он исцеляет больного, изгоняет болезнь, указывает местонахождение утраченного. Он открывает тайное и сокровенное, вещает о прошедшем и будущем, о богах и героях, испрашивает благословение и помощь или насылает кары на врагов. Так рождаются эпосы, мифологии, космогонии, этические и эстетические нормы.

Древнегреческие пифии прорицали в состоянии транса, вызываемого некими курениями, которые считались испарениями от разлагающегося тела древнего змея Пифона, убитого Аполлоном. Шаманы Сибири, волхвы и скальды Северной Европы употребляли мухоморы. Широко использовали галлюциногенные грибы индейцы майя, ацтекские и мексиканские племена, среди которых также было распространено использование некоторых кактусов. В Мексике это был пейотль, содержащий мескалин. Ацтеки почитали кактус, называемый ими «теонацатль» — «плоть бога». Шаман-целитель южноамериканских племен для того, чтобы поставить диагноз больному, «пьет отвар аяухаски (местное название одного из видов лиан), зеленую табачную воду или сок растения пирипири днем или ранним вечером. Эти вещества, из- меняющие сознание шамана, позволяют ему свободно заглянуть в тело пациента — так, как если бы оно было стеклянным. Если болезнь вызвана колдовством, шаман различает в теле пациента постороннюю неординарную сущность и может определить, есть ли у него такой дух — помощник, который помог бы удалить эту сущность посредством высасывания».

Важную роль использование психоактивных веществ играло в обрядах инициации, в особенности жреческой и шаманской. Изменяя при их помощи состояние сознания, адепт становился способен воспринять тайное знание, пережить опыт, который трудно было бы передать словами, входил в непосредственным, зачастую крайне интенсивный контакт с духами, получая посвящение в некую мистическую духовную традицию. Индейцам Верхней Амазонии (конибо, хиваро) для этой цели служили напитки из лианы «аяухаска» или травы «маикуи» (разновидность дурмана). Это считалось у них единственным способом постижения их религиозных представлений. Испанские конкистадоры оставили письменные свидетельства о массовом употреблении галлюциногенных грибов при коронации Монтесумы. Индийская ведическая традиция знает напиток богов «сому» и соименное ему божество. Этот напиток имел важное значение при ритуалах, более ста гимнов «Ригведы» восхваляют его действие. Он приготовлялся из сока различных растений, в том числе индийской конопли. Из нее же изготовляется и гашиш, который также упоминается в эпосах «Атхарва» и «Ригведа» (ок. 1500 г. до Р.Х.), называясь там «небесным проводником». Сому очень любит бог Индра, который может выпить целое озеро этого опьяняющего напитка. Вообще, многие индуистские божества очень пристрастны к наркотическим напиткам, табаку и алкоголю, за неимением сомы не гнушаясь и самогоном. В Раджастане есть храм в честь грозной богини Кали, в виде пожертвований которой принимаются исключительно крепкие напитки. Ими омывается статуя богини, а затем они добавляются в «прасад» — ритуальную пищу, предлагающуюся присутствующим на службе. Древне- иранские религии также знают «хаому» — растение, напиток из него и божество. Его действие и приготовление описано в «Авес- те» — священном писании зороастризма, составленном из откровений Зороастра (1500 — 1200 гг. до Р.Х.). Сам Зороастр (Заратустра) впервые получил их при приготовлении этого священного «напитка богов». Таким образом, возникновение зороастризма связано с употреблением психоактивных веществ. По преданию, и сам Зороастр был зачат после того, как его будущие отец и мать испили хаому. В состав хаомы входил сок растений, в том числе эфедры (хвойника), и молоко. Приготовление и употребление хаомы было ритуальным. Большое значение хаоме придавалось и в митраизме — культе бога Митры, также зороастрийского происхождения. Этот культ был чрезвычайно распространен в Средней Ааии и Северной Индии, в Кушанском государстве. С I в. н.э. он появляется в Риме, а со II в. распространяется по всей Римской империи. Мистерии Митры были очень популярны, многие императоры, начиная с Коммода (180 — 192 гг. до Р.Х.), были в них посвящены.

Мистерии (от греч. mysterion— тайна, таинство) были распространенной в античном мире формой инициации, посвящением в тайны потустороннего мира, переживанием как бы смерти и возрождения, прикосновением к самым сокровенным глубинам культа, вплоть до личной встречи с почитаемым божеством. Прошедшие высшую степень посвящения в мистерии именовались эпоптами, то есть «узревшими невыразимое». Посвященными были Платон, Аристотель, многие римские императоры: Август, Адриан, Антонин Пий, Луций Вер, Марк Аврелий. Впечатления, получаемые во время мистерий, были очень сильны. Участие в мистериях, в которые он был посвящен неким языческим философом Максимом, сделало племянника Константина Великого Юлиана отступником, ревностным язычником и гонителем христиан. Первоначально мистерии появились в Древнем Египте, затем получили широкое распространение в Греции и Риме. В обычае участников мистерий было употребление напитков, содержащих наркотические вещества. В Елисейских мистериях применяли галлюциногенные грибы. В наиболее известных элевсинских мистериях почти 2000 лет использовался препарат спорыньи, содержащий ингредиенты, близкие по химическому составу к ЛСД-25. Кроме этих относительно облагороженных форм мистерий в Греции и Риме с древности существовали дионисийские и вакхические мистерии, сопровождавшиеся безудержным пьянством, развратом и кровавыми безумствами. Помимо мистериального употребления психоактивных веществ, в Греции и Риме присутствовало и чисто магическое. Колдуньи, согласно «Метаморфозам» Апулея, использовали их в виде мазей и снадобий, наносимых наружно, на кожу.

Мусульманская мистика не составляет исключения в практике использования наркотиков. В ней откровение свыше, получаемое в состоянии экстаза, считается наиболее ценной формой познания истины. Символом этой формы познания является вино, как разрушающее границы человеческого «Я». Помимо общих для всех аскетических традиций приемов таких, как пост, самоизнурение, следование руководству наставника-шейха, важную роль в суфизме (мистическом течении ислама) играют «зикры», общие радения. Цель их — в достижении созерцания Аллаха в состоянии транса. Многократно повторяя включающие имена Аллаха определенные фразы и словосочетания, участники «зикров» подавляли проявления воли и чувств, отвлекались от бренного мира и приближались к «божественной реальности». Достижению ее способствовали также танец, музыка, тонизирующие и наркотические средства и напитки. Получаемые при этом мистические озарения, выводящие суфия по ту сторону добра и зла, к созерцанию Аллаха как основы мироздания, воспевают арабские мистики Омар Хайям (1122) в своих «Рубаи» и Омар ибн ал-Фарид (1235) в «Винной песни», символически изображая их как вино.

День каждый услаждай вином. Нет, каждый час:
Ведь может лишь оно мудрее сделать нас.
Когда бы некогда Иблис вина напился,
Перед Адамом он склонился б двести раз.
Омар Хайям
Мы в память о Возлюбленном, о Нем,
Его вино с благоговеньем пьем.
Оно рождало в нас восторг, еще когда
Не сотворил Господь ни лозы, ни вина…
Кто, жизнь прожив, восторг не ощутил,
По-настоящему на сей земле не жил;
Кого восторг не обращал во прах,
Того лишил зачатков разума Аллах.
Фарид

Понятно, к общению с какими силами приводила подобная мистическая практика. Тем более что по представлению мусульман Мухаммед проповедовал не только людям, но и джиннам (злым духам), и часть из них «уверовала» и помогала распространению ислама. Во многих областях Азии и Африки с этими практиками соседствовал традиционный шаманизм. Последствием этого бесообщения были многие дарования мусульманских святых («вали» или «аулийа») — чудотворений, исцелений, прозорливости. Эта религиозная экстатическая практика сохраняется до сих пор, хотя и неоднозначно воспринимается «улемами» (мусульманскими книжниками, следящими за чистотою веры).

В XI в. появляется особая секта восточных исмаилитов, или гашишинов, названная так по причине использования гашиша и других наркотических средств. Основателем ее считается Гассан-ибн-Саббах. Он и его преемники именовались горными старцами. Это тайное общество обосновалось сначала в Персии, затем они при- были в Палестину во времена Крестовых походов и утвердились в сирийских горах. Однако деятельность их простиралась едва ли не на всю Европу и Азию. Из числа адептов этой шиитского толка секты выбирались «федави», что значит «жертвующие собою за веру». Как правило, это были крепкие, здоровые юноши. Они вводились в наркотический транс и окружались чувственными удовольствиями, соответствующими мусульманским представлениям о рае. Затем, по пробуждении, «горный старец» объявлял их «избранниками Предвечного» и вдохновлял на жертвенное служение ради уже испробованного ими «вечного блаженства». В своем фанатизме «федави» готовы были выполнить любое повеление «старца». Чаще всего это были убийства и другие преступления в интересах секты. Ими убит, например, в 1213 г. Людовик Баварский, считавшийся одним из лучших государей своего времени. Ассасины, как их называли крестоносцы, пользовались на Востоке огромным могуществом более 200 лет. В распоряжении «старца с горы» (Шейх-Уль-Джебала) находилось до 70 тыс. воинов-федави. Крестоносцы несли от них большие потери и должны были, считаясь с их могуществом, входить с ними в сношения, даже заключали выгодные для ассасинов военные союзы. Особенно тесная связь у ассасинов была с тамплиерами, рыцарями-храмовниками, перенявшими у них систему организации, а возможно, и некоторые практики, в том числе наркотические. Опиум в Европу принесли с Ближнего Востока именно крестоносцы вместе с понятием «ассасин», в некоторых европейских языках означающим наемного, жестокого убийцу.

Впрочем, в Европе и до них знали о психоактивных веществах, и не только в культурах эллинистических. Друиды, жрецы древних кельтов, были знатоками свойств различных растений и использовали их в магических и медицинских целях. Эти знания сохранялись и впоследствии, когда в Европу уже пришло христианство, среди народных знахарей, ворожей и колдунов, причем были широко распространены в некоторые периоды истории, характеризующиеся повышенным интересом к оккультизму. Европейские ведьмы пользовались секретом психоактивных зелий, употребляя для их приготовления белладонну, белену, дурман, мандрагору, иногда добавлялись животные ингредиенты, такие как кожа жаб и саламандр, являющиеся источником психоделиков диметилсеротонина и буфотенина. Приняв зелье или смазав кожу и вагину мазью, ведьмы воспроизводили опыт участия — в шабашах, полных различных кощунств, богохульства и развратных мерзостей.
Викинги употребляли мухоморы как стимуляторы для приобретения «священного безумия» в бою. Нечто подобное практиковалось и у дальневосточных народов. Здесь мы тоже встречаем распространенную практику употребления ПВ (психоактивных веществ), особенно в даосизме. Выросший из шаманизма уже около 2,5 тыс. лет назад, он до сих пор широко их применяет в своих медитативных техниках. Чаще всего это опий. Существует и сейчас около сотни мелких даосских сект, ритуалы которых далеко не всегда одобряются китайскими властями, хотя даосизм считается одной из государственных религий.

Некоторые секты вообще именуются «государственно опасными», поскольку их ритуалы связаны с традиционной для даосизма сексуальной практикой, оккультными практиками с использованием сильных наркотических и галлюциногенных средств, методами психовоздействия на адептов, далеко не всегда безопасными для здоровья человека.
В японской религии синто устраиваются возлияния в честь богов, в которых используется «сакэ» (рисовая водка). Можно также упомянуть традиционные для Японии «чайные церемонии включающие в себя употребление особым образом приготовленного зеленого пастового чая — весьма сильно действующего средства.

Таким образом, достаточно беглого взгляда на историю употребления наркотических веществ, чтобы увидеть, что они составляли одну из констант разнообразной по формам, но единой по своей сути оккультной традиции. Употребление их служило для облегчения контакта с духовным миром и являлось сакральным, будучи распространенной религиозной практикой. Встречалось, конечно, и «профанное» их употребление, просто ради получения не которого психофизического удо вольствия. Например, Геродот (V в. до Р.Х.) описывает конопляные «бани» скифов. Перуанские индейцы жевали листья коки как ежедневное успокоительное средство. Опий, начиная с легендарно го Гиппократа, применялся в качестве лекарственного препарата. О гашише как лекарстве от кашля и поноса говорится в 2737 г. До Р.Х. в лечебнике китайского императора Шен Нуна. Однако даже такое «профанное» использование ПВ часто может иметь значение неосознанного оккультного акта — и по сути совершающегося, и по его последствиям. С другой стороны, встречаются религиозные системы оккультного характера, и не использующие ПВ, но это не значит, что они не применяли их ранее. Наркотики могли выйти из употребления впоследствии, уже сыграв свою роль в становлении этой культуры. Эго могло быть связано с овладением другими психотехническими приемами для достижения тех же целей, различны ми неудобствами в их применении: труднодоступностью, нежелательными побочными явлениями, запретами со стороны государства или господствующей конфессии. В любом случае, очевидно то значительное влияние, которое они оказали на формирование религиозной и культурной жизни многих народов, получившей с помощью этих средств эзотерический и оккультный характер.

Христианство как антитеза демонической духовности

Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину.
Ин. 16, 13
Возлюбленные! Не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они.
1Ин.4,1
Это не от Духа Божьего — пророчествовать в состоянии экстаза и безумия,
теряя власть над собой.
Ориген

Все религии, в том числе и мировые, имеют в своем основании откровения, полученные из мира падших духов в состоянии экстаза, транса, одним из распространенных способов вхождения в который является использование психоактивных средств. Исключением из этого правила являются только христианство и предшествующая ему религия Ветхого Завета. Ими однозначно осуждаются какие бы то ни было оккультные практики. Еще в Законе Моисеевом Господь изрек на них Свое грозное Слово: «Не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых. Ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это» (Втор. 18, 10−12). Вместо этого Господь избирает из народа Своего пророков, способных по чистоте и святости своей жизни к богообщению. Святитель Иоанн Златоуст так пояснил разницу между оккультной экстатикой и истинным Бо- гообщением: «В капищах идольских, когда кто бывал одержим нечистым духом и прорицал, то, как бы ведомый и связанный, был увлекаем духом и нисколько не сознавал того, что говорил. Гадателю свойственно быть в исступлении, терпеть принуждение и насилие, увлекаться и неистовствовать, как бесноватому. А пророк же не таков, он говорит все с трезвою душею, здравым рассудком, зная, что он говорит… Вы сами знаете, что, будучи язычниками, вы были тогда ведомы и увлекаемы… Послушай Платона, который в апологии Сократа говорит так: «Прорицатели и гадатели говорят много и хорошо, но сами вовсе не знают того, что говорят… Все это доказывает и принуждение, с каким бесы удерживаются и служат, и насилие, какое люди терпят, однажды предавшие себя им и лишающиеся в это время здравого смысла. Но у нас не так. Пророки пророчествовали с рассудком и совершенно свободно. Они властны были говорить и не говорить: они не были принуждаемы, но вместе с честию сохраняли и волю. Поэтому и Иона убегал, поэтому и Иезекииль уклонялся, поэтому и Иеремия отрицался. Бог же не принуждал их насильно, но советовал, не помрачая рассудка».

Естественно, что применение наркотических средств было совершенно немыслимо, так как противоречило основным принципам и самому духу библейского учения. Ни Ветхий, ни тем более Новый Завет не содержит об этом никаких упоминаний.

Закон и пророки Ветхого Завета приуготовили возможность пришествия на землю Бога Слова, открывшего новую эру в истории человечества. Отныне к Богообщению призываются все народы. Однако, по словам Христа: «Не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10, 34), широко распространявшаяся по всему миру Благая Весть вызвала ненависть приверженцев отрицаемых ею языческих ценностей. Христианство вступило в период жесточайших гонений, вызванных столкновением двух противоположных типов духовности, пока, наконец Крест Христов на знаменах Константина Великого не побеждает в 314 году магических ухищрений тирана Максенция.

Христианство приобретает господствующее положение, воспитывая в принявших его народах новый тип духовности, в котором нет места экстатическому бесообщению. Оплотом Православия становится Византийская империя. В ней возросшее из семени Слова Божия древо покрывается прекрасными цветами творений великих святителей и учителей Церкви, монашеской мудрости Египта и исихастов Греции, богатой поэзии и литургических текстов вдохновенных песнописцев, подвигов и глубоких прозрений множества святых. Развитое ими аскетическое учение чуждо наркотического транса и вообще бурных проявлений экстаза, разгорячения, мечтательности, стремления к визионерству (видениям). Оно ищет Премудрости, сходящей свыше, которая «чиста… мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна» (Иак. 3, 17). Его искомое — Боговидение, в свободе от страстей созерцание Бога, но не как безличного Абсолюта восточных пантеистических учений, а как Бога Личного и Живого. Молитва — это не медитация и не самадхи буддизма или индуизма, но память о Боге и стремление быть с Ним, чувство, присущее душе человека, которое святитель Феофан Затворник назвал «жаждою Бога».

На этом пути неочищенного еще от страстей человека подстерегают различные ложные состояния духа.

Эти соблазны принять духовность демоническую за благодатную, обмануться, впасть в «прелесть»; ложь принять за истину, духа тьмы — за Ангела света. «По плодам их познаете их», — говорит Господь, и святые отцы, стяжавшие опытность, призывают к крайней осторожности. Необходимейшим условием духовной жизни является «трезвение» — постоянное внимательное бдение над своим умом и сердцем, искоренение покаянием и молитвою всех возникающих в них греховных помыслов и движений и настороженное отношение даже к тем, которые кажутся благими. Это совершенно противоположно тому, что делает употребляющий наркотики, разум и чувства которого отверсты для любых, совершенно не контролируемых переживаний и мыслеобразов.

Проиллюстрировать это различие может следующий диалог из Патерика (сборника святоотеческой мудрости): «Брат сказал некоторому старцу: никакой брани (мысленного противоборства. — Н.Н.) не вижу в своем сердце. Старец на это: ты подобен четверовратной храмине; всякий, хотящий войти в тебя, входит, откуда бы он ни пришел, и всякий, хотящий выйти, выходит, куда хочет, а ты не понимаешь, что делается в тебе. Если б твои двери затворялись и запирались и ты не позволил бы посредством их входить в тебя помышлениям греховным, тогда бы ты увидел стоящих вне и борющихся с тобою». «Ум с умом борется: наш ум — с умом врага» — такими словами выразил преподобный Силуан Афонский внутреннее состояние проводящего внимательную духовную жизнь человека. Он ищет не эйфории в состоянии возбуждения какой-либо страсти, а свободы от страстей, приводящей к истинному Богообщению. Опыт его он получает в молитвенном делании и участии в таинствах Православной Церкви, в первую очередь в часто совершаемых Исповеди и Причащении Святых Христовых Таин, в литургической жизни Церкви. Без этой внутренней мистической жизни христианство превращается в лицемерие, морализаторство, законничество. Утрачивается его дух, уступая место обмирщению, рационализму, прагматизму. А с другой стороны, утратив опыт стяжания благодатной духовности, человек, в конце концов, обращается к поискам и экспериментам в области духовности демонической, так как не терпит возникающей внутри его пустоты. Это путь, проделанный западной цивилизацией.

Апостасия.

Западная цивилизация. От христианства к оккультизму.

Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы.
Ис. 14, 12

Этот путь начался давно. Долгое время Церкви Запада составляли одно духовное целое с Церквами Православного Востока. Прежде чем произошло их трагическое разделение, Римский епископ пользовался первенством чести, как православный владыка славнейшего города империи. Имена многих римских патриархов мы встретим в православных святцах, многие подвижники Церкви Римской, жившие еще до разделения, так же прославлены Вселенской Церковью и почитаются ею наравне с подвижниками Востока. Но постепенно складываются предпосылки для разрыва. С одной стороны, это все более проявляющееся стремление Римского престола к власти над другими поместными Церквами, ради достижения которой сочиняются подложные предания и документы, наподобие «Дарственной Константина» или «Лже-Исидоровских декреталий», якобы подтверждающие права «преемника князя апостолов (св. Петра)» и «наместника Бога на земле». Со временем к стремлению к неограниченной власти духовной добавляются и притязания на власть светскую, что особенно ярко выразилось в теократических идеях папы Григория ЧН (Гильдебрандта) и церемониальном преднесении пред папой двух мечей, как символа двоякой власти его над миром. Эти амбиции Римских понтификов зиждутся на военной мощи франков, объединителей германских племен и основателей Священной Римской империи. Но эти же еще полуварварские племена, разрушившие некогда общую с Восточными Церквами культуру Западной Церкви, все более способствовали их разрыву, навязывая ей свое упрощенное и искаженное понимание христианских догматов. Разделение между Церквами стало обнаруживаться не только в дисциплинарных, но и в вероисповедальных вопросах, что стало особенно важной следующей причиной окончательного разрыва, совершившегося 20 июня 1054 года. Добавим к этому и то, что, по свидетельству кардинала Барония (Х в.), в течение последних ста пятидесяти лет Римский престол занимали «чудовища гнуснейшей жизни».

Гордыня стремящегося к религиозному и политическому господству Римского первосвященника провела его путем возмечтавшего о божественном достоинстве херувима.
Духовная жизнь оставленной благодатию Божией Церкви постепенно все более принимает болезненные, демонические черты. Этому способствует внутреннее разложение католической иерархии, в своей погоне за благами мира сего доходящей порою до роскоши; распущенности и цинизма.

Начиная с XI века под влиянием знакомства через арабов с трудами греческих философов, особенно Аристотеля, возникает схоластическое направление в богословии Римской Церкви, пытающееся сделать философию «служанкой богословия». Труды Ансельма Кентерберийского (XI в.), Фомы Аквината (ХIII в.) и их последователей с их чрезмерно рациональным под- ходом к вопросам веры все больше удаляют западное богословие от святоотеческого. Помноженный на прагматизм вечно нуждающейся в средствах курии, этот рационализм становится источником отклонений в жизни Западной Церкви, таких как индульгенции, суды инквизиции, учение о сверхдолжных заслугах святых и пр. Все это и привело в конце концов к массовому широкому протесту, выразившемуся в движении Реформации, подготовленному эпохою Ренессанса, возрождения языческого мировоззрения и мироощущения. Античная, языческая чувственность подменяет собою целомудрие византийской иконы. Скорбный, неотмирный лик Богоматери уступает место стыдливой усмешке молоденькой рафаэлевской Мадонны, мускулистые торсы Микеланджело сменяют аскетические фигуры святых, буйная фантазия живописцев, слащавая чувственная скульптура — лаконичность канонической живописи. Искусство Запада, питаемое начинающим господствовать в Европе гедонистическим мировоззрением, все более явственно обмирщаясь, предается воспеванию страстей.

Отвергнув благодатный духовный опыт восточных исихастов, западные подвижники подменяют его фанатичным, мечтательным мистицизмом, принимая разгоряченное тщеславие и тонкий духовный блуд за утешение от действия Духа Божия. Экстаз вновь становится искомым состоянием мистиков, таких как Франциск Ассизский, Фома Кемпийский, Игнатий Лойола, Екатерина Сиенская и др. Для достижения его используются, конечно, уже не психоактивные вещества, а крайняя степень разгоряченной мечтательности, медитативные психотехнические приемы, основанные на использовании силы воображения, что совершенно противоположно учению православных святых отцов о трезвении и молитве. Особенно преуспел в этом основатель ордена францисканцев Франциск Ассизский, у которого техника самовнушения приводила даже к образованию стигматов — кровоточащих язв на руках и ногах.

Непременной чертой католической мистики является визионерство, пристрастие к многочисленным видениям, часто посещавшим ее «святых», рассказами о которых переполнены их жизнеописания. У основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолы «воображение было так разгорячено и изощрено, что, как сам он утверждал, ему стоило только захотеть и употребить некоторое напряжение, как являлись перед его взорами, по его желанию, ад или рай. Явление рая и ада совершалось не одним действием воображения человеческого; одного действия воображения недостаточно для этого: явление совершалось действием демонов, присоединявших свое обильное действие к не- достаточному действию человеческому». Свидетельством святости, истинности получаемых переживаний становится приносимое ими наслаждение, критерий, развивающий в искателях мистических опытов духовное сладострастие. Характерно высказывание «святой» Терезы Авильской (1562) о своем телесном переживании «небесных радостей», которые «пронизывают его (тело) до мозга костей, тогда как земные наслаждения действуют поверхностно».
Утратив правильные понятия о действии благодати, католический мистицизм культивирует основанный на духовной неразборчивости сладострастный, экстатический опыт своих адептов, объявляемых им «святыми». На деле же этот опыт является оккультным по сути своей, христианство для него составляет лишь внешний антураж. В этой средневековой практике — существенная предпосылка для последующего развития наркомании, с которой ее роднит подмена трезвенного духовного опыта поиском внутренних наслаждений, эйфории.

Ложный мистицизм, волна оккультизма и интереса к магическим знаниям — каббале, алхимии, астрологии, нумерологии, мантиям (гаданиям) и пр., захлестнувшая Европу в эпоху Ренессанса, взрастившую секулярное (обмирщенное) гедонистическое мировоззрение и рационализм, — вот те компоненты, из которых, как из реторты алхимика, явилась оккультная революция XIX — ХХ веков. Дорогу же ей проложил протестантизм.
Начатое Лютером движение Реформации внесло в религиозную жизнь яд либерализма, соблазн свободы в духовных исканиях и привело в своем развитии к отрицанию христианства. «Протестантизм сказал последнее слово папизма, сделал из него конечный логический вывод. Истина и спасение даны любви, то есть Церкви, — таково церковное сознание. Латинство, отпав от Церкви, изменило этому сознанию и провозгласило: истина дана отдельной личности папы, и папа же заведует спасением всех. Протестантизм только возразил: почему же истина дана одному лишь папе? — и добавил: истина и спасение открыты всякой отдельной личности независимо от Церкви. Каждый отдельный человек был произведен в непогрешимые папы». Последствием этого было то, что некогда единое христианское общество начало делиться и дробиться на множество течений, направлений, сект и отдельных индивидуальностей со своей собственной верой — плодом собственного богоискательства, «освященным» личным переживанием «озарения». Утратив цельный духовный опыт святоотеческой традиции, протестантизм оказался вынужден заполнять ту пустоту, которая возникла в области сокровенной, мистической жизни. Пути здесь было два: игнорировать ее, сводя религию до набора нравственных, этических норм, или увлечься ложным мистицизмом, вкус к которому был воспитан еще католической аскетикой с ее исканием эйфории, экстаза и визионерством. Оба эти пути постепенно довели идею протестантизма до ее логического конца: если каждый человек может быть непогрешим в вопросах веры, зачем тогда нужен Христос?

Начало первого пути было заложено средневековой схоластикой, с ее стремлением рационализировать веру. Ренессанс, внеся дух обмирщения, дал надежду «служанке богословия» — философии — сделаться госпожою. Последствием Реформации было предоставление ей этой свободы. Чем более оскудевала аскетическая практика живого благочестия, тем большее значение приобретал разум, довлеющий над верой и даже совершенно изгоняющий ее. Из рационализма вылупился атеизм, превративший жизнь в абсурд: смысл жизни в том, чтобы умереть — и все. Ужаснувшись открывшейся в нем и перед ним бездны, человек бросается не к требующему аскезы христианству, а к оккультизму и к крайнему выражению гедонистического мировоззрения — сатанизму. Это та точка развития, к которой пришел и мистицизм, через поиск все новых и новых форм духовности обратившийся к нехристианским традициям Востока и Запада, различным формам эзотеризма и оккультизма. Одной из форм удовлетворения религиозной потребности души, заполнения возникшей в душе пустоты стало употребление наркотических средств — древнейшая оккультная эзотерическая практика, видоизмененная и приспособленная к особенностям менталитета современного человека. Так Запад проделал свой путь из язычества в язычество. Эпидемия наркомании — закономерное последствие, вернее сказать, одно из выражений того глубокого духовного кризиса, в котором оказалось общество, утратившее здоровую святоотеческую духовную традицию и живую благодатную религиозность. Именно это сделало наркотики из специфической принадлежности отдельных маргинальных групп достоянием широкой массовой культуры.

Духовные аспекты наркомании.
Возвращение алхимии.

Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и, не находя, говорит: возвращусь в дом мой, откуда вышел; и, придя, находит его выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там, — и бывает для человека того последнее хуже первого.
Лк. 11, 24−26

Уже с конца ХVII века экзотические восточные наслаждения из далеких колоний начинают покорение Европы и Нового Света. Отринув «средневековые предрассудки», «просвещенная» Европа всей душою устремилась к торжеству научно-технического прогресса, и плоды его не заставили себя долго ждать. Достижения химической науки в их приложении к таинственным зельям с Востока явили миру синтетические наркотики. Вместе с ними, как птица Феникс, восстав из пепла столетий, никем еще не узнанная в своем новом обличье, явилась эзотерическая алхимия — мать оставившей ее, но затем вновь воскресившей химии. Алхимия — детище каббалистической мистики — в средние века распространилась от арабов по всей Европе. Дань увлечения ей отдали и такие столпы современного естествознания, как великий Ньютон (1643−1727), который был, по словам его биографа Джона Мэйнарда Кейнса, скорее последним из великих магов, чем первым великим ученым, и Фрэнсис Бэкон (1561−1626), отводивший магии важное место в своей классификации наук.

Своей задачей алхимик ставил познание мира через познание свойств веществ. Необходимо было найти особую субстанцию — «философский камень», «магистериум», ключ к тайнам мироздания, который вернет нашедшему его свойства Адама Кадмона — первозданного человека, поможет обрести те тайные знания и мудрость, которыми тот обладал. Это «Великое деяние», как его называли сами алхимики, раскрывало величественные перспективы — достижение бессмертия, возможность превращать вещества в золото, приобрести власть над миром духов, людей и материи, исцелять болезни. Свои таинственные опыты алхимики передают сокрытым от невежд образным поэтическим языком. Следуя рецепту «Книги двенадцати врат» английского алхимика ХV века Джорджа Рипли, ищущий «эликсир мудрецов» созерцает в своей реторте зеленого льва, которого превращает в красного, продолжая сложные химические операции до тех пор, пока в покрывших реторту Киммерийских тенях не обнаружит пожирающего свой хвост «истинного дракона».

Позитивная химия, отвергнув, казалось бы, наивные магические ухищрения алхимиков средневековья, на деле даровала алхимии, как сочетанию науки и оккультизма, новую жизнь. Этим «алхимическим ренессансом» стало открытие и производство синтетических наркотиков, исполнившее мечты искателей «магистериума». Что общего, на первый взгляд, между современной наукой и древним суеверием? Общий дух, общая цель — достижение совершенства без Бога, через химическое вещество.

Наука стремилась к цели, поставленной алхимией. Заменены единой номенклатурой загадочные образные понятия, осмеяны и преданы забвению наивные представления о природе веществ и процессов, но дух остался тем же, единый дух, рождающий единство цели’. Химия выпустила на свободу тех львов и драконов, которых алхимики втайне взрастили в своих ретортах. И вот уже мистический магистериум манит миллионы людей во всем мире таинственной оккультной мудростью и совершенством, обещает эзотерикам нездешнее блаженство, диктует поэтам и писателям бессмертные творения, композиторам и музыкантам — чудные мелодии, философам и ученым открывает новые концепции мироздания, религиозным и политическим вождям внушает дивные «божественные истины». Реторты алхимиков принесли им, наконец-то, золото, да еще в таких количествах, о которых им и не мечталось. По данным Интерпола, доходы от наркобизнеса составляют не менее 400 миллиардов долларов в год.

Одним из первых известных нам алхимиков, начавших экспериментировать с опием, был швейцарский врач Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (Hohenheim) (1493 — 1541), более известный как Парацельс. Им был составлен препарат «лауданум парацельси», приготовленный на опиуме, который Парацельс вообще очень ценил, использовал в своей практике, называя «камнем бессмертия». Видимо, уже тогда волшебные свойства опия открыли ему великое будущее этого «нового магистериума». В ХVII веке английский врач Томас Сайденхэм открывает новый способ получения опиума и новый препарат из него называет своим именем. В 1805 г. химик наполеоновской армии француз Сеген и немецкий аптекарь-фармацевт Зертюрнер выделяют один из трех важнейших алкалоидов опиума, которому Зертюрнер дает имя в честь греческого бога сна Морфея — «морфин». В 1832 г. Робике выделяет кодеин, а в 1848 г. Мерком обнаружен папаверин. Новое средство становится популярным лекарством от головной боли, бессонницы, беспокойства, а главное — от скуки. Опий и морфий распространяются в высших кругах общества Англии и Франции, где пристрастие к морфию стало считаться проявлением тонкого вкуса.
Поэт и писатель маркиз Станислас де Гуайта (1860 — 1898), также много экспериментировавший с морфием, кокаином и гашишем, создал в Париже совместно с Пеладаном и Жераром Энкосом (Папюсом) «Каббалистический орден Розы и Креста». Де Гуайта всячески превозносил наркотики как лучшее магическое средство, позволяющее магу покидать земное тело и исследовать мистические области сознания. Эти исследования кончились тем, что он выбросился из окна. Видимо его гибель заставила доктора Папюса, называвшего де Гуайта своим «дорогим и оплакиваемым другом», с большим опасением относиться к использованию наркотических средств в магических целях. В своей «Практической магии» он, хотя и приводит рецепты галлюциногенных магических составов, но не указывает пропорций и способа приготовления. Экспериментирующего с наркотиками он уподобляет «моряку, отправляющемуся на барке без руля по бушующему океану», который может «привезти с собою из плавания сумасшествие, а то и совсем не вернуться». Однако увлечение розенкрейцерством не иссякло, повлияв и на артистическую элиту Германии и Австро-Венгрии, где особо заметен писатель Густав Мейринк, теософ Франц Гартман и антропософ Рудольф Штайнер, вошедшие впоследствии в созданное английским оккультистом Мазерсом общество «Золотой рассвет».

Наркотические вещества использовали в курениях при служении черных месс сатанисты. Одного из них, парижского аббата Булле, показывает в своем автобиографическом романе «Lа bas» французский писатель Гюисманс (1848 — 1907). В его описании черной мессы упоминается курение руты, листьев белены и дурмана, паслена и мирры как ароматов, приятных сатане. Возможно, что именно эти ароматы описывает Карл Маркс в своем стихотворении «Скрипач»:

«Адские испарения поднимаются и наполняют мой мозг, пока не сойду с ума, и мое сердце в корне не переменится. Видишь этот меч? Князь тьмы продал мне его». Здесь автор «Коммунистического манифеста» и «Капитала» описывает ритуал посвящения сатанистов, во время коего посвящаемому вручается меч.

Еще одним очагом распространения оккультной практики использования наркотиков в Европе и США стало основанное в 1875 г. в Нью-Йорке «Теософское общество». Основательницей его была известная авантюристка Елена Петровна Блаватская (1831−1891) и полковник Генри Олкотт. Общество имело свои отделения в Париже и Адьяре (рядом с г. Мадрас, Индия). В книгах и лекциях Блаватской, журналах, издаваемых обществом, пропагандировалась «древняя мудрость Востока» современного разлива, оккультная, медиумическая практика, в том числе и с использованием наркотиков. В своей книге «Разоблаченная Изи- да» Блаватская пишет: «Растения обладают мистическими свойствами в огромной степени… секреты вызывания видений экстрактами растений потеряны для европейской науки, за исключением разве что гашиша и опиума». Самой Блаватской, а затем ее преемникам — Анни Безант и Чарльзу Ледбиттеру, эти секреты были открыты. В основанной ими школе оккультного воспитания в Адьяре юным воспитанникам и воспитанницам давали различные наркотические напитки и делали втирания летучих мазей для развития сверхчувствительности и способностей к медиумическим контактам.
Тем временем продолжаются открытия и изобретения в области применения наркотических средств. В 1853 г. врач из Эдинбурга Александр Буд изобретает иглы для подкожных инъекций. Это крайне важное для современной медицины изобретение дает новую форму наркомании, еще более опасную и мощную по оказываемому воздействию.

В 1859 — 1860 годах Альберт Ниманн выделяет из листьев коки алкалоид кокаин, который вскоре начинает широко рекламироваться как замечательное тонизирующее средство. В качестве такового он используется в 1886 году для создания кока-колы. Также предлагается использовать его как обезболивающее средство и даже как средство для борьбы с морфинизмом. Восторженно рекомендовал его употребление для «духовной пользы» как «чудодейственное лекарство», особенно в периоды депрессий, отец психоанализа Зигмунд Фрейд. «Малые дозы этого лекарства вознесли меня на вершину. Теперь я собираю материал, чтобы сложить хвалебную песнь в честь этого волшебного вещества», — пишет он о своих впечатлениях от действия кокаина. В 1884 г. он публикует свой труд «Uber Соса» («О кокаине») с панегириком этому «стимулятору ЦНС» (центральной нервной системы). Хотя впоследствии Фрейд, напуганный смертью от передозировки кокаина одного из его друзей, отказывается от своего восхваления и мыслей о возможности применения кокаина в психиатрии. Очевидно, что рождение столь модного ныне психоанализа также не обошлось без наркотического вдохновения.

В 1874 г. английский химик К.Р.Райт синтезирует из морфина героин, но, испуганный результатами опытов, утаивает свое открытие. Его менее щепетильные немецкие коллеги в 1898 г. объявляют о создании нового замечательного средства от легочных заболеваний и наркомании, которому фармацевтический концерн «Байер» устраивает грандиозную рекламу. Только в 1924 г. производство этого патентованного средства объявляется американским Конгрессом вне закона. Тогда же были приняты меры и против кокаина. Но было уже поздно. Наркотики стали представлять собой фантастически прибыльный бизнес;
В 1903 г. появилось снотворное средство «барбитал», популярность которого привела к созданию 2 тысяч видов барбитуратов, оказавшихся сильным наркотическим средством.
В начале ХХ в. возрос интерес к галлюциногенным наркотикам растительного происхождения: марихуане, мескалину, псилоцибину. Но наибольшее значение имел синтез в 1938 г. швейцарским химиком Альбертом Хоффманом лизергиновой кислоты ЛСД-25 и открытие им в 1943 г. ее наркотических свойств. В 1958 г. он же выделил псилоцибин из мексиканского гриба Psilocibe mexicana.

Мощный ударный потенциал огромного спектра открытых учеными средств оказал чрезвычайно сильное, даже революционное воздействие на различные стороны культуры, формируя ее в оккультном духе.

Влияние наркотиков на религиозные и политические движения ХХ века.
Подлинным возродителем магической практики употребления наркотиков в ХХ веке явился «отец современного сатанизма» Алистер Кроули (1875−1947). Опытам тайных обществ сатанистов и Блаватской, оказавшей на него большое влияние, Кроули придал широчайший размах, явившись практиком и теоретиком распространенных впоследствии форм сатанизма и люциферианства. Основу их составляют кощунства, сексомагическая практика всевозможных извращений и наркотики: гашиш, опиум, настой мухоморов, кактус пейотль, ацтекские грибы, с которыми непрестанно экспериментировал называвший себя «зверем Апокалипсиса» Кроули. Целью своей деятельности он ставил «демоническую трансмутацию» человечества, и эта деятельность принесла обильные плоды. Своими книгами, основанием множества сект своих последователей во всем мире он много сделал для популяризации магических знаний в мире и приданию люциферианству характера респектабельности в глазах современного общества. Забытая к тому времени астрология во многом именно Кроули обязана возобновлением широкого интереса к ней.

Среди наиболее заметных последователей Кроули можно назвать Энтони Лавея, автора «Сатанинской библии», официально учредившего и зарегистрировавшего в 1966 г. в Сан-Франциско «Первую церковь сатаны», имеющую свои отделения во многих странах мира и объединяющую до 25 тыс. человек. В 1975 г. от нее отделилась более замкнутая и элитарная секта «Храм Сета» (ок. 500 человек), руководимая бывшим полковником американских ВВС Майклом Акино. Все эти секты включают в свою культовую практику использование наркотических средств. Под воздействием ЛСД руководитель одного из сатанистских ковенов (отделений) Чарльз Мэнсон вдохновляется на знаменитое ритуальное убийство голливудской актрисы Шарон Тейт и ее друзей на даче режиссера Романа Полански 8 августа 1968 года. Список жертв сатанизма продолжает расти.

Последователем Кроули был и основатель «Церкви сайентологии» Л. Р. Хаббард, о котором подробнее впоследствии.

В 1922 г. Кроули стал великим магистром «Ордена Восточного Храма», тесно связанного с германскими оккультными группами, в которые входили будущие высокопоставленные функционеры СС. В это время возникшие в Европе из люцифериан и теософов тайные общества, такие как «Герметический орден Золотого Рассвета», «Общество Врил», «Общество Туле» стремятся к власти и ищут лидера, способного стать выразителем их политических интересов. Такой личностью оказался вступивший в 1918 г. в организованную оккультным «Обществом Туле» «Немецкую Рабочую Партию» бывший унтер-офицер, молодой эзотерик и оккультист Адольф Шикльгрубер (по матери Гитлер). Друг детства Гитлера, Вальтер Йоханнес Штайн вспоминал: «Гитлер, который уже с возраста 20 лет находился под сильным влиянием мистицизма, с помощью наркотиков пытался достичь высшего познания».

Поскольку Гитлер уже в молодости находился в зависимости от наркотиков, неудивительно, что на протяжении всей своей жизни он принимал сильнодействующие препараты. В дневнике его личного врача доктора Теодора Морелля (1890 — 1948) записано, что Гитлеру на протяжении всех шести лет Второй Мировой войны вводились самые различные болеутоляющие и успокаивающие средства, такие как: стрихнин, кокаин, производные морфия и другие наркотики. Гитлер упоминал о поездках в Альпы для общения с духами Валгаллы; известно о связях нацистов с тайными буддийскими обществами Тибета, где буддизм наложился на местную шаманистическую религию Бон, в становлении которой, по мнению Теренса Маккены, сыграли свою роль галлюциногены.

Нордические Нибелунги вспомнили и о практике своих древних предшественников, употреблявших растительные наркотические стимуляторы в бою. В этом направлении также велись разработки нацистскими спецслужбами. Известны, по крайней мере, попытки повысить агрессивность солдат немецкой армии при помощи тестостерона, наркотика из группы анаболических стероидов. Тогда же был синтезирован метадон как заменитель морфина.

Не только немецкие спецслужбы интересовались возможностями психоактивных веществ, но и спецслужбы союзников. Ими был синтезирован СТП (STP), созданный военными лабораториями как отравляющее боевое вещество с галлюциногенными свойствами, поражащее нервную систему. Впоследствии он широко использовался хиппи в США. Как стимулятор для солдат использовались амфетамины. Галлюциногенные препараты использовались американскими солдатами во Вьетнаме при проведении карательных операций против мирного населения. Одно время ЦРУ пыталось сделать псилоцибин «отечественной прерогативой», чтобы использовать его исключительно в своих секретных целях. Для этого известного исследователя грибов Гордона Уоссона во время его путешествия к мексиканским индейцам, сохранявшим связанные с галлюциногенными грибами традиции, сопровождал тайный агент ЦРУ. Эти планы разрушила публикация молекулярной структуры псилоцибина, сделанная изобретателем ЛСД А. Хофманом в 1958 г.
Интересы спецслужб не ограничивались одним изучением возможностей применения психоактивных веществ в разведывательных и военных целях. Были и другие интересы. С запрещением в 1946 г. французским правительством открытой торговли опиумом в Индокитае, выгодную коммерцию взяла в свои руки французская секретная служба, так называемое Второе отделение. Объединившись с вьетнамским преступным миром, она организует «Операцию Икс», наладив четкую систему закупки, перевозки, переработки опия-сырца и распространения готового продукта, что позволяло с минимальным риском получать огромную прибыль. Был найден неисчерпаемый источник доходов на финансирование собственного аппарата, наемных солдат, полувоенных организаций и всякого рода религиозных сект, использовавшихся спецслужбами в своих целях. Битва за Сайгон в 1955 г. была фактически борьбой за сферу влияния между ЦРУ и Вторым отделением. Так в один клубок сплелись интересы политиков, спецслужб, наркодельцов и сектантов.

Примером такого симбиоза является «психоделическая революция», которая дала мощнейший толчок развитию современной оккультной наркокультуры и распространению эпидемии наркомании. Зародилась она еще в 50-е годы в среде предтеч хиппи — битников, то есть «усталых». Джек Керуак, идеолог движения, так охарактеризовал это поколение: «Мы росли, не выказывая чувств, мы были сыты по горло всеми условностями жизни, всем старым укладом. Мы и впрямь устали от него». Неудовлетворенность бездуховной атмосферой послевоенной Америки толкнула их на поиски духовности, приведшие к восточному мистицизму, джазу и наркотикам как вызову окружающему миру. Авторитетами и вдохновителями их были такие «столпы» экспериментов с наркотиками, как известный религиовед Уильям Джеймс, автор книги «Многообразие религиозного опыта», писатель и философ Олдос Хаксли, автор «Прекрасного нового мира», описавший свой опыт в эссе «Врата восприятия», и корифей философии экзистенционализма Жан-Поль Сартр. Все они экспериментировали с мескалином. Битник Уильям Берроуз в своем сюрреалистическом романе «Обнаженный ланч» передает ту наркотическую атмосферу, в которой жило его поколение.

Моде на наркотики в среде сменивших выдохшихся битников хиппи способствовал бывший англиканский священник, а затем проповедник приспособленного к западным вкусам дзен-буддизма Алан Уоттс. В 1958 г. он начал принимать ЛСД и написал книгу «Радость космологии» (1962) о своих мистических откровениях, вызванных ЛСД. Но «верховным жрецом» нового психоделического культа суждено было стать гарвардскому профессору психологии Тимоти Лири. В 1960 г. он случайно съел несколько галлюциногенных грибов. Последовавшее за этим состояние он назвал впоследствии самым глубоким религиозным переживанием в своей жизни. Вместе со своим другом профессором Ричардом Олпертом (в дальнейшем в качестве индуистского гуру с именем Рам Дасс преподававшим восточные техники медитации) Лири погружается в пучину опытов с ЛСД, псилоцибином, мескалином, марихуаной, одновременно изучая восточные мистические традиции. Это все больше укрепляет его веру в приближение эры обновления человеческой природы. Его проповедь об этом привлекает множество сторонников среди молодежи, начинаются массовые эксперименты с наркотиками. Развернулось мощнейшее, уже никем не контролируемое психоделическое движение по всему миру, родившее спрос на наркотики, активизировавший деятельность наркомафии.

Лозунг психоделической революции «Turn on, tune in, and fall out» («Включись, настройся под вибрации и выпадай в осадок»), утвердивший наслаждение, «кайф», в качестве критерия истинности духовных поисков и смысла жизни, сделался основанием культурных достижений последующих десятилетий, что нашло свое отражение в философии, музыке, в религиозной жизни и в быту, наложив на них печать «демонического преображения человечества», о котором радел некогда Кроули. «Преображения», противоположного святоотеческому пониманию обожения как предназначения человека.

Наркотики и современное сектантство

Что касается сект, то наркотики вообще можно назвать «сектообразующей средой», так велико их участие в возникновении и жизнедеятельности многих сектантских культов, в особенности культов Нового времени.

Помимо уже рассматривавшихся нами сатанистских группировок, укажем еще некоторые секты, в учении и деятельности которых наркотики играют существенную роль.
Это, например, образовавшаяся в 1914 году «Американская народная церковь», которая сплотила несколько десятков индейских племен. Приверженцы этой «церкви» считают пейотль даром Божьим, а его действие отождествляют с действием Святого Духа. В их религиозных ритуалах мескалиновые батончики выполняют роль причастия.

Основатель «церкви сайентологии» Лафайет Рональд Хаббард (1911−1986) начинал как практикующий оккультист. Этот неудавшийся физик, неудавшийся офицер ВМФ и неудавшийся тайный агент, снискивавший на жизнь дешевой фантастикой, прежде чем додумался, что «чтобы разбогатеть, нужно основать собственную религию» (как сам он открыто заявлял), сошелся с учеником Кроули Джеком Парсонсом. Некоторое время он принимал участие в самых отвратительных сексомагических оргиях Парсонса и тогда же объявил о своей связи с «Императрицей» — духом-покровителем, помощью и наставлениями которого он пользовался. Под диктовку этой «Императрицы» он и написал свою «Дианетику». По свидетельству его сына Квентина, большую часть своих трудов он написал в состоянии наркотического опьянения. Видимо, это стимулировало его к духообщению. С конца 40-х годов и до конца жизни Хаббард был зависим от амфетаминов и барбитуратов, принимал громадное количество наркотиков и страдал запоями.

Замечательно, что для более удобного внедрения своего учения и придания ему благообразного вида он основал организацию «Нарконон» для лечения наркоманов, где оно ведется самыми варварскими методами и является полнейшей фикцией. Сама методика обучения в «церкви сайентологии» включает в себя применение системы тонкого гипноза, цель которого — вызвать у человека индуцированную, то есть наведенную, эйфорию — состояние, похожее на наркотическое опьянение. Чтобы повторно испытать это состояние, человек готов на все — и он записывается на следующий курс. Вырабатывающаяся у человека психическая зависимость, напоминающая наркоманию, помогает организации выжимать из своих адептов огромные средства. Полный курс, так называемый «мост», стоит от 350 тысяч долларов и выше. Результатом же его являются серьезнейшие психические расстройства. Не так давно в Лионе (Франция) молодой архитектор выбросился из окна на глазах своей невесты, так как не знал, где взять денег для дальнейшего обучения на сайентологических курсах.

Не обошли наркотики и «империю преподобного Муна». Сам «преподобный» Сан Мен Мун (Ян Мен Мун) родился в 1925 г. в шаманистической семье. Как известно, практика употребления наркотических средств очень распространена в шаманизме и даосизме, влияние которых очень чувствуется в книге Муна «Боже- ственные принципы». Сам Мун до того, как создать собственное учение, зарабатывал деньги медиумизмом, предсказывая улов рыбы и тому подобное. Основание собственной «Ассоциации Святого Духа за объединение мирового христианства» или «церкви объединения» и сотрудничество со спецслужбами Кореи и США вознесло его на высоту финансового могущества, сделав весьма богатым человеком. В 1981 году муниты принимали участие в государственном перевороте, в результате которого в Боливии к власти пришли «кокаиновые генералы», опиравшиеся на поддержку ЦРУ. Они принялись превращать «море кокаина в море долларов», не забыв, естественно, поблагодарить и организацию «преподобного» Муна. Нынешний наследник империи «преподобного», его сын Хье Джин Мун, крайне пристрастный к наркотикам и алкоголю, недавно стал героем громкого бракоразводного процесса со своей бывшей супругой Нансук Хонг. Ей пришлось бежать со своими детьми из семейного поместья Муна в Ирвингтоне, штат Нью-йорк, спасаясь, как она рассказывает, от царившей там атмосферы страха и насилия, сопровождавшихся злоупотреблением алкоголем и наркотиками.

Особенно известно связанными с наркотиками скандалами «Международное общество сознания Кришны» (МОСК, или ISCKON), основанное в 1966 году бывшим фармацевтом-коммивояжером индусом Абхай Чаран Де (1896 — 1977), принявшим в пожилом возрасте саньясу (монашество) с именем Свами Бхактиведанта Шрила Прабхупада и приехавшим с проповедью своего учения в Америку в надежде здесь разбогатеть. Честолюбивый гуру с его экзотическим учением пришелся по вкусу шестидесятникам, обоготворявшим все, связанное с Востоком. Группа «Битлз» очень помогла ему в создании рекламы. Кришнаизм сделался очень популярен и привлек в свои ряды много молодежи. Росло состояние Прабхупады, росло количество храмов и общин по всему миру, и Прабхупада, и новые храмы требовали все больше и больше средств. Помимо «всанкиртаны» (попрошайничество на улицах), кришнаиты измышляли самые разные способы добывания денег «во славу Господа», в том числе и криминальные. Для кришнаитов, многие из которых ранее были хиппи-наркоманами, показалось вполне логичным вернуться к занятиям наркобизнесом. Логика была в том, что чем больше будет храмов Кришны, тем меньше, в конечном счете, станет наркоманов. Со временем верхушка секты, оказавшись у власти над множеством людей и миллионными средствами, окончательно разложилась. Лондонский гуру — преемник Прабхупады — Джейатирта приобрел скандальную известность тем, что совершал киртаны (танцы; посвященные Кришне) с применением ЛСД и «улетал в иные миры». Бывший фактический глава организации гуру Хари кеша Свами (Бобби Кампаньола) принимает сильно- действующие наркотики.

В 1997 году в Екатеринбурге арестован руководитель местной организации кришнаитов «Санкиртана» Тенгиз Амерян по обвинению в изготовлении фальшивых денег, наркобизнесе и организации заказных убийств. На его квартире обнаружена крупнейшая партия героина. Московские кришнаиты поспешили отмежеваться от своих екатеринбургских единоверцев.

Недавно стали известны и другие аспекты деятельности кришнаитов, связанные с наркотиками. Важную роль в религиозных представлениях «Движения Кришны» играет «прасад» — ритуальная пища, предлагаемая в качестве жертвы идолу Кришны и затем раздаваемая верующим. Как можно более частому вкушению ее кришнаиты придают большое значение и, как выяснилось, не случайно. Во время предложения прасада идолу Кришны руководители, по крайней мере, некоторых групп, добавляют в него «корицу Кришны», слабодействующий наркотик, вызывающий при частом применении привыкание и повышающий внушаемость. Видимо, во время своих занятий фармацевтикой «Его Божественная Милость» Свами Прабхупада открыл его и использовал для успеха проповеди своего учения, основной момент которого состоит в слиянии с «сознанием Кришны», достигаемом через экстаз. Сама религиозная практика и образ жизни кришнаитов очень напоминают наркоманию: потребность в состоянии эйфории, бегство от «материального мира», когда даже собственные дети, согласно Прабхупаде, считаются не более чем «побочными продуктами тела».

Другим религиозным авантюристом, возвысившимся на волне интереса к Индии и «восточной духовности», был Бхагаван Шри Раджниш (1931 — 1990), известный также как Ошо (Океанический). Он закончил университет с отличием и золотой медалью, получил степень магистра философских наук и преподавал философию. С конца 60-х годов он начал демонстрировать свои оригинальные медитативные техники. С начала 70-х годов вокруг него собралась коммуна, привлекавшая многих духовных искателей с Запада. Некоторые из них возвращались с рассказами о сексуальных оргиях и употреблении в общинах Ошо наркотиков. Суть его учения сводилась к необходимости уничтожения «комплексов», то есть совести, чтобы приобрести естественность, граничившую на деле с полной половой распущенностью. Целью всех упражнений, как и у кришнаитов, являлось состояние эйфории. Раджниш нередко вводил своих адептов в «нирвану» при помощи наркотиков, а отдельные сеансы медитаций в ашрамах «святого человека» (так переводится его имя «Бхагаван») заканчивались драками и поножовщиной. Были случаи, когда сектанты, обезумев от причитаний Бхагавана и от наркотиков, ломали друг другу руки и ноги.
В 1981 году Раджниш, деятельность которого запретило в Индии правительство, переселился в США. Здесь с помощью своих приверженцев он создает целый город Раджнишпурам в пустынной местности штата Орегон, а затем при помощи ловкой аферы выбирается мэром г. Энтелоуп, который также переименован в Раджнишпурам. Его состояние приближается к 200 млн. долларов, в его распоряжении более 90 роллс-ройсов, отряд боевиков, вооруженных вплоть до вертолета с ракетами. Странные убийства в окрестностях Раджнишпурама привлекают внимание ФБР. При обыске ашрама обнаружены склады оружия и лаборатория по производству наркотиков, которые регулярно добавлялись в пищу сектантам. Раджниш бежал в Индию, где продолжал свою деятельность до самой смерти 19 января 1990 года, оставив после себя множество последователей, находящихся в прямо-таки наркотической зависимости от личности обожаемогу гуру, его учения, медитативных техник, распространяемых через книги, видео- и аудиозаписи.

Подобную скандальную известность стяжал себе и Сёко Асахара (Тидзуо Мацумото) — руководитель японской секты «Аум Синрикё», еще недавно широко рекламировавшейся в России. Она также воздействовала на сознание адептов при помощи наркотических средств. После теракта в Токийском метро 20 марта 1995 года с применением боевого газа «зарин», в результате которого погибло 12 и пострадало около 5000 человек, полиция серьезно занялась сектой. При обыске обнаружены химические лаборатории и свыше 1000 бочек с 40 химическими веществами, из которых производились боевые газы, взрывчатка и синтетические наркотики.

Культовое употребление наркотиков характерно для многих групп движения «New Age» («Новая Эра»), влияние которого, хотя частично и в опосредованной форме, очень заметно в сознании современного человека. Это движение, представляющее собою попытку свободного синтеза различных оккультных и эзотерических систем и учений, возникло примерно в начале 70-х годов и вобрало в себя все эти ранее существовавшие и вновь образующиеся группы, дав им общую идею смены традиционного христианства новой парадигмой «высокой» оккультной, эзотерической мудрости. Среди этих сект и учений остановимся на некоторых, наиболее повлиявших на распространение интереса к наркотикам.

Растафари. Это движение зародилось среди негров Ямайки в начале ХХ века. У его истоков стоял Маркус Гарви (1887 — 1940), объявивший чернокожих «избранным народом», «черными израильтянами» и призвавший ждать «черного Мессию». Основным вероучительным источником признана «оккультная Библия» — «Холи Пиби». Культовая практика включает в себя курение ганджи (ямайской марихуаны), «травы мудрости» — с целью достижения определенных медитативных состояний и как акт «ублажения Бога благовониями». Особенно много сделал для популяризации растаманства известный певец в ‘стиле «рэггей» Боб (Роберт) Марли (1945−1981), едва ли не на каждом диске изображаемый со здоровенной самокруткой, набитой ганджей. Растаман, как образ погруженного в наркотическое блаженство добродушного «кайфовальщика», пришелся весьма по вкусу в Европе и США, способствуя широкому распространению наркотической философии и мировоззрения. Помимо всего, это способствовало и улучшению экономического положения Ямайки, где доход от экспорта марихуаны стоит на первом месте, составляя 1,1 миллиардов долларов в год.

Карлос Кастанеда и его последователи. В 60-х годах начинают выходить книги Карлоса Кастанеды (умер в 1998 г.), который, будучи студентом-антропологом, познакомился в Мексике с шаманом индейского племени яки Хуаном Матусом. Дон Хуан 13 лет обучал Кастанеду магическому искусству, в том числе применяя мескалин, пейотль и некоторые другие растительные наркотики для изменения его сознания. Свое ученичество и последовавшую за ним магическую деятельность Кастанеда описал в быстро ставших бестселлерами книгах, безусловно способствовавших интересу к экспериментам с наркотиками и созданию вокруг них романтического ореола. Кастанеда оставил после себя группу последователей, возглавляемую ныне Майклом Харнером, сочетающим шаманическую практику с преподаванием в Калифорнийском университете.

Другим неустанным популяризатором наркотических «озарений» является писатель и исследователь, известный специалист по этноботанике, шаманизму и визионерской практике Теренс Маккена. Этот наркоэкспериментатор-интеллектуал, называемый своими почитателями «Магелланом мысли» и «Коперником сознания», под воздействием наркотиков разрабатывал оригинальные (мягко говоря) физические теории и учение о цивилизации мыслящих грибов, у которых нам всем, по его мнению, есть чему поучиться. Он живет на Гавайях, где является соуправителем «Ботанического сада шаманских растений». Сейчас он, наверное, один из самых ревностных и последовательных деятелей «психоделической революции» 60-х годов, доживший до нашего времени.

В своих исканиях Маккена близок группе современных исследователей, объединившихся в направление, именуемое «трансперсональной психологией», также являющейся духовной наследницей психоделической революции. Наиболее известны из них такие ученые, как Станислав и Кристина Гроф, Чарльз Тарт, Фрэнсис Воон, уже известный нам шаман Майкл Харнер и другие. Ими разработаны методы ЛСД-терапии, «холотропного дыхания» и «холотропной терапии», которыми они пытаются лечить различные психические расстройства и заболевания, в том числе и наркоманию. Помимо манипуляций с современнейшими теориями и открытиями физики, кибернетики, психологии и других дисциплин, опытами оккультных мистических учений индуизма, суфизма, буддизма, исследователи опираются на шаткое основание откровений, получаемых во время приемов ЛСД. Трансперсональная психология представляет собою гибрид современной науки и оккультизма вполне в духе Нью-Эйдж. К этому же кругу исследователей близок известный американский физик Фритьоф Капра, работающий в области квантово-релятивистской физики. Он также принимал участие в своеобразной научной деятельности «Института трансперсональной психологии». Его перу принадлежит труд «Дао физики», в котором он пытается провести знак равенства между представлениями физики и восточных мистически- оккультных религиозных традиций. По поводу написания своей книги он замечает: «Когда я писал «Дао физики», мне иногда казалось, что она пишется не мной, а через меня. Последующие события подтвердили это чувство».

Методы борьбы с распространением эпидемии наркомании

Сотрудничество врачей и духовенства более чем необходимо в лечении наркомании. Ведь она, помимо всего прочего, представляет собою форму демонической одержимости, развившейся от постоянного контакта с духами тьмы.

Крайне неправильно решающее значение придавать медицинским, особенно чисто медикаментозным формам лечения. Они, конечно, необходимы для снятия тяжелых, болезненных проявлений абстинентного синдрома («ломки»), деинтоксикации, смягчения связанных с эндорфинным истощением депрессивных состояний и лечения тех телесных, органических расстройств, которые возникли вследствие разрушительного действия на тело наркотиков. Полезны могут быть и меры психиатрического воздействия, способствующие ослаблению психической зависимости, восстановлению утраченных механизмов адаптации к социальной среде, творческих способностей, интереса к жизни. Если врач действительно хочет помочь наркоману, он понимает, что его надо не только лечить, но и воспитывать, учить его, как жить без наркотиков, как и чем заполнить ту пустоту, которая возникает в душе. Стать для наркомана чем-то большим, чем просто врач, потому что наркомания — не просто болезнь. Это сепсис души и паралич воли, а таблеток или микстур для души нет и быть не может. Любой врач понимает, что снятие симптома и лечение болезни — это не одно и то же. Лечение наркомании требует выхода за пределы медицины, как таковой, здесь требуется решение мировоззренческих вопросов.

И тут вопрос личной религиозной ориентации врача приобретает особую актуальность. Требование от врача религиозной беспристрастности, индифферентности, основанное на предположении, что в числе его пациентов может оказаться представитель иной с ним конфессии, на наш взгляд, неправомочно. Если врач является действительно верующим человеком, для него помочь мусульманину, католику или любому другому иноверцу будет совсем несложно, обращаясь при необходимости к каким-то общим для всех религий понятиям. Если же он будет атеистом или агностиком, он лишит себя возможности нелицемерно использовать фактор религиозного воздействия и тем способствовать устранению мировоззренческих, духовных причин заболевания. Понятно, что делаться это должно не в форме безапелляционного навязывания больному каких-то своих принципов, но в форме деликатных и тактичных попыток помочь больному в преодолении его внутренних кризисов, приводящих к появлению наркомании.

Очень важно, на наш взгляд, крайне разборчиво и осторожно относиться к существующим ныне методам преодоления наркозависимости. Принцип «все средства хороши», всеядность и неразборчивость в них ради достижения сиюминутного успеха не должны иметь места. Сейчас, к сожалению, действительное исцеление человека, требующая труда и времени реабилитация его в личностном и социальном планах, часто подменяется манипулированием его сознанием с использованием оккультных и околооккультных средств. Попробуем коснуться некоторых современных методов лечения нарко- и алкогольной зависимости.

Чрезвычайно опасны методы, использующие гипноз и различное суггестивное воздействие. Наибольшую известность получил метод избавления от алкогольной зависимости за один день врача-психотерапевта А.Р. Довженко, так называемое «кодирование». Согласно последним исследованиям биохимиков, кодирование крайне вредно, так как серьезно воздействует на некоторые мозговые центры, причем возникают изменения в биохимическом составе крови. Но и задолго до этих исследований пагубность подобного рода методов была известна Православной Церкви. «Гипноз — злая, нехристианская сила», — определенно свидетельствует преподобный старец Варсонофий Оптинский. А преподобный старец Нектарий Оптинский говорит: «Ужасное дело — этот гипноз. Было время, когда люди страшились этого деяния, бегали от него, а теперь им увлекаются. И ведь вся беда в том, что это знание входит в нашу жизнь под прикрытием как будто могущего дать человечеству огромную пользу».

Помимо своего оккультного характера, эти методы кажутся нам неприемлемыми и с другой точки зрения. Они представляют собою пример попыток манипулирования человеком. Не устраняя причины заболевания, которая кроется в демонизации личности, глубоком поражении души грехом, делается попытка устранить следствие — подверженность алкоголизму и наркомании. Такой подход к проблеме обличает непонимание или сознательное игнорирование (возможно, с корыстными интересами) ее сути. Беда заключается еще и в том, что подобное отношение имеет основанием особенности психологии современного человека, который сам хочет, чтобы им манипулировали.
Он не хочет трудиться над собой, он хочет, чтобы кто-то что-то в нем «исправил», а он мог бы дальше получать удовольствие. За это он согласен даже платить деньги, и порою довольно немалые, к большому удовольствию предприимчивых «целителей».

Результатом же этого является дальнейшее, еще более сильное и быстрое разложение личности. Существует предположение, что некоторые из широко внедряемых методик подобного рода являются разработками секретных служб для управления сознанием, а поддержка их со стороны государства (вспомним телесеансы Кашпировского, Чумака) преследовала цели выявления людей с экстрасенсорными способностями для дальнейшего их использования и повышения общей гипнабельности (внушаемости) населения для удобства манипулирования общественным мнением. Вообще, к врачебной деятельности, предполагающей не перевоспитание, а манипулирование личностью, необходимо относиться крайне осторожно, особенно там, где идет речь о «нетрадиционных способах лечения», знахарстве, «использовании резервных возможностей человека» и так далее. Никакие «травки», «заговоры», подделанные под «молитовки», не помогут, если нет покаяния. Об этом уже много говорилось в церковных изданиях и периодике, поэтому, не останавливаясь подробнее на этой теме, мы призываем и больных, и врачей быть очень осторожными по отношению ко всяческим «целителям», обещающим успех быстро и без труда. Во всех сомнительных случаях необходимо советоваться непосредственно со священниками Православной Церкви, дабы не стать жертвой шарлатанов и оккультистов. Тем более что многие из них стремятся «мимикрировать» к церковной среде, и человеку неискушенному бывает трудно самому разобраться, где правда, а где ложь и подделка. Будем помнить, что сатана никогда не изгонит сатану. Даже избавившись от пьянства или наркомании, вы рискуете испытать на себе разрушительное действие этой силы каким-либо другим образом.

К оккультным следует отнести и способы, разработанные Станиславом и Кристиной Гроф и исследователями «Института тансперсональной пихологии». Они применяют метод ЛСД-терапии. Проводя под наблюдением врача-специалиста сеанс приема ЛСД-25, они добиваются у больного переживания «космического единства», которое «вызывает характерное негативное отношение к состояниям сознания, отягощенным интоксикацией алкоголем и наркотиками», когда они видятся трагической ошибкой, вызванной неузнанным или неправильно понятым стремлением к трансценденции». Очевидно, что такая точка зрения на возможности ЛСД-терапии основана на незнании православной антропологии и представляет собою апологию оккультной практики сакрального употребления психоактивных веществ как средства от профанного злоупотребления ими. Вот такой возврат от христианства к язычеству, вполне логичный для исследователей этой группы ученых, действующих в рамках антихристианского движения «Нью-Эйдж».
Так как использование ЛСД связано с многими трудностями, то супругами Гроф был разработан метод холономной интеграции, или холотропного дыхания, получивший распространение и у нас, хотя и не всегда в той же интерпретации, что и у его авторов. Техника его соединяет контролируемое дыхание, музыку и определенное воздействие на тело, способное заменить действие психоделических наркотиков. Целью является позитивное (с точки зрения авторов) изменение личности через переживание состояния эйфории, причем подразумевается свободное проявление каких-то бессознательных переживаний без их интеллектуальной оценки. Проявления эти могут быть дрожью всего тела, криками, видениями, воспоминаниями событий из прошедшей жизни, рождения и даже зачатия и «прошлых жизней», говорением на незнакомых языках и пр. С. Гроф описывает, как однажды на одном из таких сеансов одна женщина после часа неистовой дрожи и криков внезапно стала очень выразительно читать какую-то молитву на незнакомом языке. Как оказалось, это был сефардский язык, которого она никогда не слышала ранее, причем смысл носил явный демонический оттенок. После этого она еще более часа провела в состоянии экстатического блаженства.

Православному человеку совершенно очевиден оккультный характер, граничащий с состоянием беснования, который отличает такого рода деятельность исследователей «трансперсонального института».

Опасными представляются и опыты с использованием нейролингвистического программирования (НЛП). Само определение уже говорит о представлении о человеке как об «умной машине», с которой можно производить какие-то манипуляции. Мы уже признали такой подход в принципе неверным, а практику воздействия на подсознание — опасной и противоречащей учению Православной Церкви. К тому же многие группы НЛП-терапии часто опираются в своей деятельности на представления об эволюционном развитии человека, учения о реинкарнации, метампсихозе (переселении душ), «коллективной памяти» и прочие противоположные христианскому миропониманию доктрины. Их практики очень напоминают сектантские, так как вызывают достаточно сильное психологическое привыкание, заставляя своих адептов тратить значительные суммы на постоянное участие в них. Вообще эти темы требуют более детального и подробного исследования, не входящего в задачи данной работы. Здесь нам представляется необходимым лишь обозначить их.

Широкое распространение получили методы, связанные с введением больному несовместимых с алкалоидами медикаментозных средств долгосрочного действия. На наш взгляд, расценивать эту практику можно только как средство временной отсрочки, данной для совершения внутренней работы, выработки больным духовного иммунитета против болезни.

Программы для такой внутренней деятельности наиболее детально представлены сейчас, наверное, только «Обществом анонимных алкоголиков» («AА»), созданным в 30-х годах в Америке и распространившимся в настоящее время во всем мире, и «Анонимными кокаинистами» («АС»), использующими те же принципы. В основу их метода положена «Программа двенадцати шагов», постепенная двенадцатиэтапная модель освобождения от алкогольной и наркотической зависимости. Уже преодолевшие ее бывшие алкоголики или наркоманы становятся лидерами небольших групп, помогающих справиться со своим недугом недавно вступившим членам. При безусловно положительных аспектах этих часто очень действенных программ, есть и отрицательные.

К положительным нужно отнести ясное понимание глубокой духовной сути заболевания, необходимости духовного перерождения, обращения к Богу, покаяния и смирения пред Богом и людьми для исцеления, понимание важности религиозного, мировоззренческого фактора. Правилен подход к решению проблемы через создание товариществ бывших алкоголиков и наркоманов на бескорыстной основе, с применением четкой постепенной программы, очень многое в которой соответствует и учению святых отцов о борьбе со страстями.

Отрицательные аспекты обусловлены особенностями современного, в первую очередь американского, менталитета. Это, например, присущая традиционной американской религиозности приземленность, по которой мера праведности человека пред Богом оценивается материальным благополучием. Это противоположно святоотеческому учению о необходимости и благотворности скорбей для познания Бога. Поэтому обращение к Богу для «АА» или «АС «является не целью, а средством избавиться от недугов, оно утилитарно и нецельно, так как не ставит задачи дальнейшего религиозного развития. Поэтому, а также по причине традиционной многоконфессиональности и влияния атеизма, понятие «Бог» употребляется с добавлением «как ты Его понимаешь» и даже часто заменяется понятием «Высшая Сила» и просто «Сила». Сами общества признают себя внеконфессиональными. Здесь проявляется разность исторических задач и идей, лежащих в основе существования Западной цивилизации и России. Там — стремление к материальному благосостоянию, здесь — хранение Православия. Не случайно такое частое уподобление новой жизни без алкоголя и наркотиков «широкой столбовой дороге» в программной литературе «АА», столь противоположное словам Спасителя об узком и тернистом пути в Царствие Небесное. Настойчивое признание необходимости для изменения жизни некоего сильного духовного переживания, без учета того, что оно может быть действием духа-обольстителя, свидетельствует о том, что «АА» и «АС» находятся вполне в духе традиций протестантского движения «ревайвелизма», многие духовные практики которого являются завуалированными формами оккультизма и медиумизма.

Эта неопределенность в характере религиозного опыта, с одной стороны, и тенденция к замкнутости, самодостаточности, когда собрания группы «АА «или «АС» начинают играть в жизни человека большую роль, чем Церковь, с другой, порою придают этим обществам сектантский характер. Они начинают напоминать секты экуменического толка, находящиеся под влиянием масонской идеологии. Замена понятия «Бог» на «Высшая Сила» приводит на память переписку американского сатаниста, основателя Ку-Клукс-Клана Альберта Пайка с Джузеппе Мазини о методах борьбы с христианством. Он еще в 1871 году писал о возможности преподнесения «люциферического евангелия» разочаровавшимся в атеизме массам. Он рекомендует не открывать сразу же антихристианского характера этой новой религии, но незаметно подменить, отождествить понятие Бога с «Высшими Силами» — Космическим Разумом» и так далее, что явится переходной мерой к принятию люциферианства. Таким образом, «АА «и «АС «превращаются в одну из опосредованных форм этой новой синкретической религии, проводник ее идеологии. Такое положение вещей, наверное, неизбежно для секуляризованной либеральной Америки. Но слепое перенесение этой американской схемы в условия России представляется совершенно неверным, так как не отвечает нашим историческим условиям, задачам и принципам.
Возрождение русского народа и России в целом неотделимо от возрождения Православия, которому лежащая в основе «А.А.» и «А.С.» идеология совершенно чужда. Иначе нам придется строить из России вторую Америку, а второй Америки быть не может. Поэтому более перспективным, чем создание сети групп «А.А.» и А.С. в России, мы видим обращение к опыту старых русских православных братств, таких, как «Братство святого благоверного князя Александра Невского», весьма успешно боровшегося с пьянством в дореволюционной России. Их опыт еще ждет своего внимательнейшего изучения и применения, хотя, возможно, с учетом изменившегося менталитета будет полезным и частичное использование позитивных аспектов «Программы двенадцати шагов», близких к принципам святоотеческого Православия. В своей оценке деятельности движения «А.А.» и «А.С.» мы сознательно несколько сгущаем краски. Это делается для того, чтобы обратить внимание на те опасные тенденции, которые присутствуют в coпyтствующей ему идеологии и могут проявиться в ходе развития этих движений в России. Хотя сейчас уже есть сведения и о достаточно позитивных плодах деятельности некоторых групп «АА» в нашей стране, приводящих своих членов не только к выздоровлению, но и к сознательному воцерковлению.

В России уже начался процесс создания православных реабилитационных центров, дающих хорошие результаты, но он пока встречает много сложностей. Еще очень слаба сама церковная организация, не хватает духовенства, способного к такой деятельности, не созданы в достаточном объеме структуры, которые могли бы этим заниматься. Пока эта деятельность представлена усилиям отдельных энтузиастов. Полное решение проблемы возможно только при условии, что православное мировоззрение станет определяющим в государственной политике и идеологии. Сейчас очень сильно ощущается влияние материалистического мировоззрения на нашу интеллигенцию, а также крайне пагубная распространенность оккультных и ложномистических взглядов, не дающих увидеть проблему наркомании в ее истинном свете и, соответственно, принять правильные меры для борьбы с ней.

Слава Богу, появляются уже и врачи, понимающие необходимость обращения в своей деятельности к Православию. Сотрудничество врачей и духовенства более чем необходимо, особенно же в случае с наркоманией. Ведь она, помимо всего прочего, представляет собою форму демонической одержимости, развившейся от постоянного контакта с духами тьмы. Это подтверждают те патологические черты характера и состояния, которые возникают у наркоманов и которые трудно объяснить с материалистических позиций. У многих вырабатывается склонность к сатанизму и неприятию ничего церковного.

У некоторых, например, возникают совершенно необъяснимые внезапные головные боли или обморочные состояния в храме или в присутствии православного священника, икон, символики, возникает потребность в выражении безотчетной ненависти ко всему святому при одном лишь упоминании о чем-либо таком. Сам врач должен быть защищен от возможного негативного духовного воздействия.

При отсутствии веры в Бога самого врача может охватить безнадежие, вредно отражающееся и на больном. Очень благотворно и для врача-нарколога, и для больного личное и, по возможности, частое обращение к Таинствам Исповеди и Причащения, к молитве, чтобы их обоюдная деятельность протекала при содействии благодати Божией. Необходимо стремление жить согласно заповедям Божиим и по церковным установлениям, чтобы жертвенное служение врача не наветовалось мстительными кознями врага нашего спасения. В любом случае, верующий врач-нарколог должен быть готов и к скорбям, которые могут расти пропорционально пользе, приносимой его деятельностью.

Но помимо необходимого лечения уже заболевших, приоритетными надо признать в первую очередь профилактические меры, без которых борьба с наркоманией всегда будет малоплодной. Еще Эзоп прекрасно понимал, что для того, чтобы Ксанфу выпить море, нужно хотя бы перекрыть впадающие в него источники. Должно быть создано общественное мнение, приняты меры для профилактики наркомании, начиная с самого раннего, едва ли не детсадовского возраста. Эта профилактика должна быть очень продуманной и тонкой, чтобы вместо отвращения к наркомании не вызвать интереса к ней. Это будет невозможным, пока будет игнорироваться здоровая духовность и поощряться безнравственные, оккультные или наркотические формы ее, пытающиеся проникнуть и даже уже проникшие в систему образования на деньги разных сектантских и других зарубежных фондов и ассоциаций.

Н. Никонов

Журнал «Православная беседа», №№ 1−4, 2002 г.

Опубликовано на сайте Душепопечительского центра «Дом милосердия».

Источник: https://rusk.ru/st.php?idar=156148

Наркомания и оккультизм. Духовные аспекты. 2008 год — скачать в pdf